Спасибо Эстэриолу, я не только не расплакалась, слушая рассуждения гнома, но даже боли не было, только лёгкая светлая тоска.
– А расскажи мне, как вы с ним познакомились? – попросила я Зурба.
– О-о-о, давно это было. Тебя на свете ещё не было, – улыбнулся гном и принялся на ходу забивать трубку. Я поняла, что рассказ будет долгим.
– Я тогда с одной шайкой водился, дела торговые обстряпывал, да контрабандой промышлял помаленьку. Ну, всякое в жизни бывает, – как бы извиняясь, добавил он. – Ходили мы тогда у западных берегов, скупались в Амероле. Это город, что почти на границе с Энэко стоит, помнишь? Как мы маяк смотреть ходили ночью, даж из города видать его! Красивый! С Нэвэретским и не сравнится! Да и побольше он.
– Помню, – улыбнулась я. В голове тут же возникло тёмное шуршащее волнами побережье и далёкий-далёкий огонёк на юге. Я тогда ещё не знала, что на следующий день Мальрис возьмёт меня туда, и я смогу увидеть маяк вблизи при свете дня и даже кинуть камешек с верхней площадки. Далеко-далеко! Насколько сил в детской руке хватило. – А помнишь, как я чайку испугалась?
– А то! – хохотнул Зурбриш. – Пищала, как щеня! Она как выпрыгнет с крыши на тебя, а ты в крик, помнишь, Айка? А я тебе: «Не бойся, хочешь, подстрелю, и зажарим?», – гном смеялся, а я смущённо ответила:
– Помню. Но а что я сделаю, если она внезапно прям перед лицом?
Гном махнул рукой. Добрая улыбка даже через бороду мелькала во всю ширину, глаза с нечеловечески-широкой радужкой сияли.
– Так этова, на чём бишь я? Ах да! Брали мы тогда шелка эльфийской работы да попутно под полом каменья скупали. Потому как с прилавка их брать дорого, и мороки с бумагами много, а некоторые эльфы кристаллы энэковские втихаря на продажу провозили, да по заниженной цене. Ну, дело-то понятное, всем кушать хочется, а налоги платить на камни жалко, вот и наладили мы торговлю взаимовыгодную.
Зурб кряхтя поправил сумку через плечо, поглядел на потухшую трубку и принялся вновь её раскуривать:
– И вот, очередной раз мы товар погрузили, – продолжил он, когда ароматный дым пыхнул куда-то ему за спину, – да поехали нашим караванчиком через леса да деревни в столицу. Там у местных девиц спрос на блестяшки всегда самый высокий был. И тут, на второй день пути – вот холера! – отряд дорожных стражей нам повстречался. Мы им мзду суём положенную, а они ни в какую! То ли пропесочили их в столице, то ли новых понабирали, но сотрудничать с нами они наотрез отказались.
Я от переживаний чуть не споткнулась. Даже Эстэриол что-то не то застонал, не то заскулил во сне, будто разделял моё волнение.
– Ну, сдаваться-то дело не гномское, да и ребят-то всего трое было, а нас дюжина, – продолжил Зурб, погрузившись в воспоминания. – Ну мы топоры-то достали и начали объяснять, как торговлей положено заниматься благовоспитанным народичам. А тут, на беду нашу, какой-то вольный ехал, холера его побери! В общем, получили мы по первое число! Соучастников моих повязали, а я дёру дал, чтоб остальных предупредить, что, мол, лавочка накрылась. А в меня стрелой. Прямо в... ногу!
Зурб потёр чуть ниже поясницы.
– Гнаться за мной не стали, остальных повязали и на нашей же телеге на допрос повезли, а я как мог дотащился до оврага, стрелу вытащил да и свалился там. Думал – всё! Привет Море пора говорить! Уже с белым светом попрощался, всех своих родственничков помянул, на звёзды смотрел. И, не поверишь – плакал!
