– Так вот, мы на тебя поглядели за столом, – отсмеявшись, начал рассказывать дальше гном. – Поболтали, а как Бирт тебя спать уложил, так и приступил к обсуждению дела. Сказал нам, что негоже тебе одной с ним в лесу за козами гоняться, и что пора-де учить тебя. И чем раньше ты привыкнешь к трудностям походной жизни, тем лучше. «Пускай, – говорит, – мир посмотрит». В общем, посадил он нам с Мальрисом тебя на шею и отправил в путь.
Я даже чуть виновато глянула на дядьку, но тот улыбался тепло, погрузившись в приятные воспоминания:
– Мы и старались как могли. Учили, что сами знали. Я, может, сначала-то и сомневался, что толк из этого выйдет, ты ж совсем ребёнком была! Но потом понял, что правильно старик поступил. Ты и за первые полгода выросла да поумнела. Аж гордость брала! Таким пострелёнком была! Мы все глаза проглядели, как следили за тобой! Только отвернёшься, а ты уже на соседнем дереве белку ловить полезла! Но училась ты исправно, тут я ничего сказать не могу. Упрямая, конечно, как баран! Да разве ж это плохо? Это только людские ваши не любят, когда баба знает чего хочет, а мне-то что? Зато спокоен был за тебя, что не сломают – упёртую такую.
– Не сломали, – сказала я, почувствовав приятную уверенность в груди. – Не сломали, Зурб.
Он поднял руку, дождался, пока я склоню голову, и ласково погладил по волосам.
– Вымахала-то! Эх! На плечах теперь пущай жених носит! Заодно и мяса хоть нагуляет немножко.
На обед мы остановились на придорожной лагерной полянке. Встречались такие на обочинах, с кострищами и поваленными деревьями вместо скамеек. Хотя иногда и скамейки где-то стояли, если тракт оживлённый, и где рядом село.
Эстэриол не просыпался всю дорогу, но как только я позвала его, сразу открыл глаза и улыбнулся. Мы вдвоём распрягли Ниамо, чтобы тот отдохнул, пока мы будем обедать, вещи все положили в общую кучу и занялись костром.
– А чегой-то ты всю дорогу верещал? – спросил Зурб Эстэриола, ухмыляясь. – Милая снилась?
– Я не верещал! – насупился Эст. – Я вообще всегда очень тихо сплю! Аябэль, скажи!
– Ну, в этот раз ты, и правда, как-то странно спал, – не удержалась я от улыбки.
– Да ну вас! Ну не выспался? И что? Я в седле не спал раньше, может, у меня гортань по-особому устроена, от движения связки… щекочет, – обиделся маг, пыхнул заклинанием в кострище и уселся на бревно, с видом выполнившего свою задачу народича.
– Ты лучше мешок бы разобрал, что вам на хуторе всучили, – сказал Зурб. – У меня-то с собой только перекус сухой, а вам там надавали на пятерых!
– Да, – кивнула я, – нужно проверить, вдруг там что-то, что испортиться может!
Эстэриол вдруг как-то настороженно повернулся в сторону мешка и с опаской подошёл к нему.
– ...! – выругался он, едва развязав верёвки.
– Что? – испугалась я.
– Тут уже всё испортилось! – обескураженно вскинул руки Эст, глядя в развязанное горло мешка, будто ему труп крысы подарили.
Мы с Зурбом с любопытством поспешили к нему, но заглянуть в мешок не успели. Эстэриол глянул на меня обалдевшим взглядом и сказал:
– Они нам поросёнка всучили!!!
Зурб, ничего не говоря, громогласно расхохотался, а я, пытаясь оттянуть край мешка на себя, спросила:
– Живого?!
– А что, мертвый, по-твоему, может нагадить в мешок?
