Похуй.
Сейчас
на все это похуй.
Как
и на то, что Аника бьется головой о крышу машины, и что в принципе поза для
секса не самая располагающая. Я устроил крошке самые настоящие скачки. Но ей
нравится. Визжит так, что стекла дребезжат, а в ушах стоит звон.
—
Я люблю тебя, малыш. Люблю-люблю-люблю! — стиснув мертвой хваткой мою шею,
пищит она на ультравысоких частотах. Ощущение интенсивно сокращающихся мышц
вокруг моего члена приближают к пику.
Резко
вынув член из хлюпающей от влаги вагины, крепко обхватываю его ладонью, финальным
движением веду от мошонки и подтянувшимся набухшим яйцам к головке и кончаю…. М-м-м,
прямо в ротик Аники. Хрен пойми, как она успела вывернуться так, чтобы поймать
тугую струю спермы. Причмокивая, крошка мягко всасывает последние капли и порхает
кончиком языка по уздечке, продлевая мой кайф.
—
Малыш, ничего не хочешь мне сказать? — сквозь слой ваты в ушах доносится ее
требовательный голос.
—
А? Что сказать? — слова вязнут на языке.
Чего
я точно не хочу — так это соображать, напрягать мозг и болтать. Ну почему
женщинам не живется спокойно? Почему им непременно надо обсудить все и вся,
едва успев испытать оргазм? Детка, ну ты же кончила. Выдохни и расслабься. И помолчи.
Обязательно помолчи. Хотя бы пять минут. Но в идеале — выдержать часовую устную
паузу.
—
Я сказала, что люблю тебя… — ранимо шепчет Аника, натягивая трусики.
Сука.
Приплыли.
—
Ты не любишь меня, — я даже рта раскрыть не успеваю, она решает взять ответственность
за мои мысли на себя.
Я
не знаю, люблю ли ее. Не могу сказать категоричное «нет», или твердое «да».
—
Не начинай, Аника. Мы уже говорили об этом.
— Вот именно! И ты продолжаешь увиливать от ответа, — тычет в меня указательным пальцем.
—
Да. Потому что я, блять, устал.
Застегиваю
ширинку, ремень, беру ключи от внедорожника и выхожу из тачки. Аника, громко
хлопнув дверью, вылетает следом.
—
Сколько еще будешь тянуть с ответом, Курков?! — швыряет запальчивое восклицание
мне в спину. — Мы встречаемся больше года и живем вместе! Это должно привести к
чему-то большему!
Поежившись
от вонзившегося в затылок ястребиного взгляда разгневанной девушки, я иду к
почтовому ящику. Нашла время обсуждать совместное будущее… Такими темпами она скоро
приступит к следующей стадии пиления мозгов — разговорам о детях.
Стрекотня
Аники на заднем плане звучит приглушеннее, когда в мои руки попадает письмо, а
в качестве адресата указано имя Таши. Я сходу распечатываю конверт, вынимаю
пригласительную открытку и с затрудненным дыханием вчитываюсь в выведенные
безукоризненным каллиграфическим почерком строки.
«ПРИГЛАШЕНИЕ
Дорогой Антон!
Мы, Давид и
Наталья, с огромной радостью приглашаем посетить нашу резиденцию в
Каталонии, чтобы разделить с нами этот прекрасный день — пятилетний юбилей со
дня свадьбы.
Воскресенье, 15
июля 2029 год»
ТАША
—
Люблю возвращаться домой и натыкаться на этот
твой взгляд, дорогая, — с порога в мою сторону летит претензия от елейно
улыбающегося мужа. Вне всяких сомнений, он не считает, что адресует мне жалобу.
Можно
подумать, будто я сплю и вижу, как бы нарваться на ссору.
Ненавижу
дрязги. И, смею допустить, что для женатой пары мы ругаемся редко. Но я бы
предпочла иное. Раздор — затишью. Не счесть, сколько невысказанных чувств и
мыслей погребено под моим стремлением к поверхностной идиллии.
