– Пожалуй, – соглашаюсь я.
Рассказ домовика звучит фантастично и заманчиво, но на поверку может оказаться преувеличенным. Сандро нетерпеливо привстает на цыпочки и бросает взгляд на свою одежду, лежащую у помоста на стуле. Ему любопытно и ужасно хочется напроситься в палаццо вместе со мной.
– А мне еще долго тут светить телесами? – сердито вопрошает он. – У меня яйца отмерзли!
– Иди ты с глаз моих долой! – отмахивается Бенвенуто, и Сандро радостно бежит натягивать штаны.
***
Палаццо Ринальди образчик старинной гетской архитектуры, мрачноватое и величавое здание из серого камня с витражными окнами на первом и втором этажах, стрельчатыми на третьем, башенками и шпилями на крыше. Зато главный фасад его выходит на Магна-канале, главную водную артерию, соединяющую Терцию с морем. Сюда же смотрят окна парадных помещений в галерее второго этажа, где незадолго до моего прихода разыгралась драма с таинственным ограблением.
В дом я и Сандро попадаем через крошечную калитку, ведущую на задний двор, ибо домоправитель синьора Ринальди затворил все входы и выходы в надежде не упустить вора.
– Минуты не прошло после его побега, а я уж кликнул всех слуг и велел запереть замки, затворить засовы. Слуги сейчас собрались в кухне с Тоцци, – докладывает синьор Ромпольди, сухопарый, седой и лысоватый, несмотря на свое человеческое происхождение неуловимо чем-то похожий на Веккьо. – Мы обыскали весь палаццо, – он вздыхает, – на это ушло больше часа. Но не нашли и следов вора.
– С чего вы уверены, что он не пользовался магией, чтобы исчезнуть? – спрашиваю я.
Мы шагаем по гулкому коридору с белеными стенами и свисающими с потолка бронзовыми светильниками – галерее, где разворачивались события. Она заканчивается окном во двор, посередине от нее под прямым углом отходит еще одна, поворотная галерея, ведущая к двери на парадную лестницу. За нами следом идет Сандро, которого мне приходится дергать за рукав, ибо он все время пытается встрять в разговор с замечаниями, полными неуместного любопытства и начисто лишенными здравого смысла. За Сандро тащатся четверо слуг – домовик и трое людей. Они кивают головами в такт словам мажордома. Как и Сандро, они меня несколько отвлекают.
– Запаха магии не было, – Ромпольди уверенно качает головой, – Всё случилось буквально у меня на глазах. Но я не понимаю, как…
– А как, вы предполагаете, вор попал в дом? – прерываю очередную скорбную тираду мажордома, попутно разглядывая обстановку в галерее.
Обстановки, собственно, нет почти никакой. Лишь ковры на полу, темно-красные, с вкраплениями медово-сливочного орнамента, да цветные пятна от витражей, освещенных солнцем, на забранных решетками окнах.
– Представить не могу! – голос Ромпольди сокрушенно дрожит. – Возможно, он просочился днем вслед за зеленщиком или молочницей через кухню. Потому что на ночь все запирается. Тщательно.
Сандро недоверчиво хмыкает. Я киваю, показывая, что верю добросовестному домоправителю.
– Своих подозревали? – спрашиваю я.
– А как же, – вздыхает Ромпольди. – Шкатулка с драгоценностями невелика, ее можно при желании спрятать под плащом или свободной одеждой. Перво-наперво я обыскал очевидцев, – он оглядывается на нашу свиту, – сам вывернул карманы при них, дабы избежать кривотолков. Обыскал всех прочих домочадцев. Увы, мой дорогой Давиде!
За нашими спинами трагически вздыхают остальные участники событий. Сандро опять хмыкает. Отчаяние слуг Ринальди его забавляет.
