– Вам ведь всё равно, какая именно? – произнёс он, едва заметно изогнув губы. Голос – ровный, без намёка на эмоции.
Виктория замерла на секунду. «Кто этот вылощенный мажор? Сынок какого-нибудь олигарха?»
– Конечно, – сквозь зубы ответила она, хватая соседнюю бутылку.
Мужчина даже не кивнул – просто развернулся и ушёл, его туфли бесшумно ступали по паркету. Виктория с силой открутила крышку и сделала большой глоток. Лёд в воде скрипел на зубах. «Собраться. Просто собраться. Они не стоят твоего гнева».
Зал конференции постепенно заполнялся. Виктория загрузила презентацию на главный компьютер и подписалась в списке участников. Её имя, вписанное от руки в самый низ, выделялось дрожащими буквами среди аккуратных напечатанных строчек.
«Я здесь. Несмотря ни на что», – подумала она, сжимая папку с распечатками.
Свет в зале приглушили. На сцену вышел ведущий – упитанный мужчина с маслянистой улыбкой.
– Доброе утро, уважаемые коллеги! Сегодня мы стоим на пороге новых научных прорывов…
Виктория почти не слушала вступительную речь. Её внимание привлекло движение в первом ряду – тот самый блондин в костюме занял место рядом с группой важного вида мужчин. Один из них что-то шепнул ему на ухо, и в ответ мелькнула та же холодная полуулыбка.
– …и представляет свою работу Сергей Миронов!
Виктория резко подняла голову.
«Так вот ты кто».
Мужчина поднялся на сцену с непринуждённой грацией. Его презентация была безупречной: чёткие графики, лаконичные тезисы, дорогая анимация. Но когда он начал говорить о «своём» методе оптимизации энергопотребления, Виктория чуть не сломала ручку в кулаке.
– Это же модифицированная формула Гольдмана! – прошептала она. – Он даже ссылки не дал…
Когда вызвали Викторию, зал уже заметно устал. Но её первые же слова заставили жюри поднять головы:
– Современная энергетика стоит на пороге катастрофы. Но мои исследования доказывают – есть путь дешевле, чище и эффективнее.
Её голос креп с каждой минутой. Графики на экране вспыхивали как обвинения: 68% КПД против 42% у традиционных методов. Нулевые выбросы. Вдвое меньшая себестоимость.
– Это невозможно! – внезапно вскочил один из членов комиссии, седовласый профессор с красным лицом. – Ваши расчёты противоречат законам термодинамики!
Виктория, не моргнув глазом, открыла последний слайд:
– Вот результаты испытаний на станции в Подмосковье. Подписаны вашим же заместителем, профессор.
Тишина. Потом Аркадий Викторович встал и начал аплодировать. За ним – добрая половина зала.
В первом ряду Миронов тоже хлопал. Медленно, ритмично. Его лицо оставалось невозмутимым, но глаза… Глаза словно говорили: «Ну давай, давай, попытайся».
«У меня получилось. Но почему это не похоже на победу?» – подумала Виктория, сходя со сцены.
Аплодисменты стихли, будто кто-то выключил звук. Виктория медленно шла к своему месту, чувствуя, как взгляды зала цепляются за каждый её шаг. Пальцы сами собой сжали распечатки – бумага хрустнула.
Она опустилась в кресло, внезапно осознав, что колени дрожат. Перед глазами поплыли цветные пятна – адреналин отступал, оставляя после себя пустоту.
– Вам воды?
Дежурный ассистент протянула пластиковый стакан. Виктория машинально кивнула – пальцы не слушались, когда она брала напиток. Вода оказалась тёплой, с привкусом хлора.
«Молодец»?«Молодец – это когда побеждают. А что это было? Половина победы? Компромисс? Пощёчина, завёрнутая в позолоченную обёртку?»
