– Все. Сто процентов, – подводит итог командир разведки, стоящий рядом с комбатом.
– Никого не держу. Идите – воюйте! – Венедиктыч строго глядит на взвод.
– Для тех, кто остаётся: оружия пока нет. Надеюсь, скоро будет. Как только появится возможность, всех вооружат. Сейчас вооружены наиболее подготовленные. Если начнётся бой, вы встанете рядом и будете помогать: заряжать магазины, пока не уб… пока не освободится оружие, раненых оттаскивать. Кто согласен – оставайтесь. Никого не имею права держать. – Помолчав, комбат произносит: – Спасибо.
После построения взвод обсуждает слова Плотницкого. Многие раздражены отсутствием оружия и открыто выражают недоверие руководству батальона. Я участвую в брожении, но высказываясь в том духе, что командиры поступают рационально, вооружая в первую очередь более молодых и физически сильных: тех, кого можно быстро хоть чему-то научить. В разговоре принимает активное участие человек, которого я вижу впервые. Чужак смело берёт на себя роль ведущего, перебивая всех, в том числе и меня. Он убеждает: начальство всё делает правильно, командиры знают гораздо больше, чем сейчас могут говорить. Крупный, импозантный мужчина, возрастом к пятидесяти, цепко следит за выступающими. Когда все сходятся на том, что надо терпеть и ждать оружия, он исчезает так же незаметно, как и появился.
Первые дни моего пребывания на территории батальона ещё встречаются ополченцы, скрывающие лица под повязками. Вскоре все «ковбои» снимают платки – обратной дороги нет.
Обсуждаем положение дел с только что пришедшим во взвод добровольцем Сергеем Козловым.
– Ты не находишь странным, что хохлы нас не трогают? Я, например, под президентские выборы приехал. Думал, самая война начнётся. По идее, они до выборов должны были задавить нас. Хотя бы в Донецке и Луганске. Какие же выборы без двух областных столиц? Я вот по городу прошёлся – личное впечатление: полк, ну, как максимум, бригада, плюс немного «воздуха» – на Луганск вполне достаточно. Наш батальон «Заря», например, – мы почти безоружны, все в одном здании сидим, и почему-то на самом верху, на четвёртом этаже. Два штурмовика, и погасла «Заря». Поддавки какие-то. Может, договорняк в высших эшелонах? – делюсь сомнениями я.
– А что если ВСУ боятся близко к границе основные силы подтягивать? Боятся, что Россия отрежет одним броском? На «ленте» вроде тысяч тридцать русских стоят – хватит на то, чтобы коммуникации перерезать, – предполагает Сергей.
– Войска?! А зачем войска-то подтягивать? Я же говорю: на Луганск сейчас одного полка хватит. Одного! Ну, если не захватить город полностью, то взять под контроль ключевые точки, картинку сделать, под выборы. И гнать население голосовать за Порошенко. Но это сейчас полка достаточно, а через месяц? – кипячусь я.
– Не знаю. Может быть, Украина специально тянет, провоцирует Россию на вторжение? Зачем гадать и фарисействовать? – наше дело маленькое – защищать итоги народного референдума.
Видно, что Сергею неприятен этот разговор. К нам подсаживается друг Козлова, Александр.
– Проблема украинской армии – отсутствие частей, способных выполнять боевую задачу, неся при этом серьёзные потери. Проще говоря, отсутствие боеспособных частей, – по-военному чётко формулирует он.
Александр только вчера пришёл в «Зарю», и он тоже военный вертолётчик в отставке. У него крупные черты лица, со лба свисает вихор.
