Подумала о себе с сарказмом: не тёща – сладкоголосая медуза Горгона!
Ни дочери, ни зятю я ничего не сказала. Я поступила по-другому – приходила к малышам и рассказывала младшему, какой он первый, как он вырос и как я люблю его…
Старшего тоже не забывала. Это же мой внук и тоже первый! Конечно, первый! Надо отдать должное старшему – он у нас добрый и ласковый. И он совсем не был против, чтобы братишка стал самым первым – Первее– первейшим! Я полагаю, это уж самым главным первым.
Мои годы катились, как снежный ком с горы, обрастая колючками хворей и тоской старческого одиночества. Я пришла к детям с очередным визитом – по малышам соскучилась. Дочери и зятя, как водится, дома не было. Пригласили и… благополучно забыли, вежливые Вы мои!
Грустно мне в тот день было. И дети что– то всё ссорились… Подумала: на улице холодно; ветер такой, что с ног сбивает. Кто бы сомневался, у природы нет плохой погоды, только по лужам возвращаться придётся мне!
Надо же, дождя боюсь. Совсем уж старая стала…
Малыш заплакал.
– Что ты, миленький, ушибся?
– Он фишку потерял, бабушка.
– Так найдём! Что ты расстраиваешься? Не надо, сынок.
Фишку нашли. Но ребёнок всё равно куксился… По маме скучает. Где мою дочь носит?!
– Ребятки, может, во что-нибудь поиграем?
– Бабушка, мне не хочется. Я лучше мультики посмотрю.
Подумала – старший сам себя занимает. Как быстро вырос!
– А ты что задумался? Нагнулась к младшему.
Малыш молчал. Вдруг сказал – На ручки… И даже ручки ко мне протянул. Я растерялась. – Хорошо, давай на ручки. Пойдём, на диван сядем.
– Нет, давай здесь. В кресле…
Я села, помогла ребёнку забраться. Он прижался ко мне крепко– крепко… Да что с ним? Не заболел? Вроде лобик не горячий… Услышала:
– Бабушка…
– Что, солнышко? Тебе грустно?
– Да. Ты ведь не умрёшь?
– Нет, конечно. Я вечная! Я таблеточки пью…
– Не умирай. Я тебя сейчас поцелую. Ты тоже первая…
Я поняла. Малыш боится. Бабушка умрёт и он опять будет вторым! Он не может больше быть вторым! Не может!
Где– то глубоко, внутри меня, разлился кипяток. Сердце подпрыгнуло и забилось в горле. Мне хотелось проглотить его, но оно застряло и мешало дышать… Да что же это? Я должна найти слова… Чтобы успокоился… Какие? Ничего в голову не лезет…
– Сыночек, я когда-нибудь говорила неправду?
– Нет.
– Вот видишь, бабушка не обманщица. Хочешь, я тебе покажу таблеточки от старости? Я их пью и никогда не умру.
Малыш оживился, заёрзал на коленях.
– Покажи!
– Они у меня в сумочке, в прихожей. Сходим?
– Пойдём.
– О, Господи, не спеши так. Упадёшь. Ты вон какой большой. Первый! Я и удержать-то тебя не смогу! Встал на пол? Молодец! Пойдём, мой золотой.
– Вы куда? – Отвлёкся от мультиков старший.
– Бабушка таблетки принесла. Чтоб всегда не умереть. Они в коридоре.
– И я с Вами! А мне, бабушка, покажешь?
– Обязательно! Даже съем при Вас!
– Здорово!
Дошли до прихожей. Вынула валидол, с удовольствием положила под язык. Подумала – бабушкин витамин.
– Бабушка, а нам?
– Нет, мальчики. Эти таблеточки только для стариков. У Вас животики разболятся, уколы придётся делать.
– Тогда не надо, – решил старший.
– Не надо, – вторил малыш.
Пошли на кухню. Младший с интересом следил за движением валидола под моим языком. Не успела я догрызть таблетку, услышала требовательное:
