Путь в бессмертие - страница 21

Иван получил документы и уже собирался было отправляться, когда в коридоре к нему подошла Даша. В госпитале она числилась старшей медсестрой в звании старшего военфельдшера, но по сути дела именно она заправляла службой всего подразделения. Начальник госпиталя, военврач второго ранга Хрусталев больше занят был практической стороной дела. Сутками он не отходил от операционного стола, а когда удавалось появиться в кабинете, то на вопросы по хозяйственной части снимал пенсне и с удивлением близоруко щурился на заведующего этой частью, в прошлом бухгалтера продовольственных складов в Воронеже.

– Душенька, дорогой вы мой, – неизменно говорил он, разводя при этом руками. – Ну откуда я знаю, сколько комплектов постельного белья нам требуется. Я только что детально исследовал расстройство гомеостаза у пациента, что позволяет мне немедленно изучить патогенез развития осложнений, а вы пристаёте ко мне со своим бельём. Идите, душенька, к милейшей Дарье Григорьевне и решите, наконец, свой вопрос.

Завхоз, представляющий анатомию человека только по смутным детским воспоминаниям о пожелтевшем в школьном шкафу скелете, каждый раз тяжело вздыхал и отправлялся искать медсестру. Та, в свою очередь, тоже вздыхала и неизменно утрясала очередное дело о белье. Так повторялось из дня в день, и в конце концов все успокоились и стали напрямую решать вопросы с очаровательной Дарьей Григорьевной.

После разговора в её кабинете они больше не общались. Иван старался не думать о ней, а Даша и виду не показывала, что Иван ей нравится.

– Прощай, Ваня, – сказала Даша. – Жаль, что у нас тобой так ничего и не получилось. Ты хороший человек. Настоящий. Не стал ломать передо мной комедию. Спасибо тебе за всё. А это тебе на прощание.

Она обхватила Ивана и крепко, по-настоящему поцеловала его.

Глава 7.

Семнадцатого февраля 1943 года оперативная сводка Совинформбюро гласила: "Семнадцатого февраля на Украине наши войска в результате упорных боёв овладели городом и железнодорожным узлом Славянском, а также заняли города Ровеньки, Свердловск, Богодухов, Змиев, районные центры Алексеевское, Славяносербск." Город Харьков к тому времени был освобождён. Развивая наступление, двадцать пятая гвардейская стрелковая дивизия выдвинулась на Ольшаны и Ковечи. Им нужно было прикрыть фланг сороковой армии, наступающей в направлении Грайворона и Ахтырки. Того же года семнадцатого февраля в шесть часов утра самолёт Гитлера приземлился в Запорожье. На двух других самолётах прибыла большая свита, включавшая личную стенографистку и повара. В Запорожье он должен был встретиться с одним из лучших стратегов и командиров вермахта – Эрихом фон Манштейном – командующим группой армий Юг. Генерал-фельдмаршал на встрече предложил фюреру план контрнаступления, где предлагалось силами второго корпуса СС и четвёртой танковой армии ударить с севера и юга на Павлоград, после чего наступать на Лозовую в направлении на Харьков. Фашисты не смирились с потерей стратегического города и явно хотели вернуть его. В Запорожье Гитлер пробыл три дня, и это едва не стоило ему советского плена.

Во время совещания генералитета вермахта стала слышна орудийная канонада со стороны аэродрома, на который прилетел Гитлер. Некоторые члены совещания тут же предложили фюреру вылететь из Запорожья, но тот категорически отказался. Гитлеру было стыдно бежать от русских. Он сказал, что это может произвести крайне скверное впечатление. Совещание продолжилось. Но недолго. По данным немецкой разведки, танковые части советских войск слишком близко подошли к городу и промедление в такой ситуации крайне нежелательно. Тогда Гитлер пошёл на хитрость. Под предлогом срочной встречи с Гудерианом он отправился на аэродром. Там орудийная канонада была уже слышна очень отчётливо. По сведениям бывшего генерал-полковника Вермахта Курта Цейтцлера, советские танки были всего лишь в пяти километрах, и их с большим трудом сдерживал бронепоезд с ракетными установками. Сначала взлетели самолёты прикрытия, а уже потом поднялся в воздух самолёт с фюрером и взял курс на Винницу.