Беспокойство Гидеона набрало силы. Он не верил, что всё идёт гладко: вороны продолжают следить за Алисией, а та не думает никуда бежать.
Гидеон принял решение убедиться в этом сам. Переоделся в более подходящую одежду, чтобы не быть замеченным случайно, и направился на выход, но на подходе к лестнице был остановлен яркой вспышкой и ударом в грудь.
– Что вы делаете? – прошипел он, уставившись хмурым взглядом на Алисию.
Та отскочила от него и подняла руки, крепко обхватив горлышко винной бутылки, которая была при ней.
– Это вы, что делаете?! – бросила она в ответ, готовая ударить в любой момент.
– Ты это видела? – в тысячный раз переспросила я Софью.
– Да, – монотонно ответила она, хлопоча вокруг меня.
– И ты пила? – спросила и осушила бокал вина, который подала служанка к раннему ужину.
– Нет, конечно! Я не пью. Только когда надо вас прикрыть перед хозяйкой.
– Да-да, – отмахнулась я, оставляя расчёт за вино на потом. Мама вычитала пару серебряников из оплаты Софьи, а я добавляла в тайне от родительницы, которая уже свыклась с тем, что у нас служанка с периодической неуклюжестью и тягой к алкоголю.
Пока не началась гонка за женихами, было куда спокойнее. Мне достаточно было горячей ванны, чтобы смыть усталость прошедшего дня. А теперь... И вино едва справляется с этой задачей.
– Мне не померещилось же!
Софья промолчала, убрав со стола пустой бокал.
– И ничего не пропало?
– Нет, – заверила Софья. – Я всё проверила несколько раз. Ничего не пропало, хоть и местами сдвинуто со своих мест. Только окно...
– Да-а-а... – протянула я устало. – Мама не обрадуется свежему воздуху в гостиной, как и Мейсон, что на третий день после свадьбы уже должен ремонтировать дом.
– Алисия, – робко обратилась ко мне София, убрав грязную посуду на сервировочный столик. – Что мне сказать, вашей матери, если она спросит про окно?
– Говорить правду нельзя... – задумчиво протянула, барабаня пальцами по столешнице. – Не поверит. Значит, версия должна быть без небылиц про вторую Софью.
Я посмотрела на служанку, она вопросительно хлопнула глазками.
– Скажешь, что пришли и спугнули вора, который выпрыгнул в окно, разбив его. Как попал в дом – не знаем. Можно сообщить в городскую стражу, но есть ли смысл, если ничего не украдено?
– Могут повторить попытку, – подметила тихо Софья.
– И что у нас красть? Мазню Хелен, которая бесценна лишь в маминых рассказах? Или, быть может, обшарпанную мебель? Нет! Столовое серебро, в котором серебряный лишь цвет металла, подделанный искусными гномами! В общем, так и скажешь: вор, спугнули, выпрыгнул в окно, ничего не пропало.
– Так и сказать? – растерялась Софья.
Ну добавь что-нибудь от себя, но чтобы суть осталась той же, – ответила, вставая из-за стола.
Послышался шум со стороны входа.
– Иди встреть их. Если что, я отдыхаю у себя, – шепнула указание Софьи и поспешила в конец столовой, где располагался проход на кухню.
Здесь, как всегда, вкусно пахло едой и хлебом. Мой взгляд упал на бутылку вина, плотно закупоренную пробкой.
«Сегодня не день, а сплошная нервотрёпка», – подумала, взяв бутылку.
– Это что-о-о?!.. – донеслось до кухни через вентиляцию.
– Да уж, отличное завершение дня, – обронила, поджидая Софью.
