Сон не обо мне. От Пушкина до Бродского - страница 16

Азя симпатизирует Аркадию Россету, братцу Смирновой. Мы были бы рады за нее, когда бы он руки ее просил бы, но ведь он не богат. Решится ли? Азя очень дружна с Пушкиным, чему я очень рада, ее присутствие, на мой взгляд, еще как-то удерживает его в доме. Дети тоже – однакожь они его раздражают.

Вот важные новости, кои хотела бы я Вам поведать, друг мой вечный N. В первый день Светлого воскресенья, в самую заутреню, увы, – и это скорбная весть! – скончалась матушка Александра, царствие небесное бабушке детей наших. Перед кончиной она просветлела духом, просила у мужа моего прощения за то, что не понимала его душу ранее так, как поняла теперь, да слишком поздно. Ведь чем более любила она сына Льва, тем холоднее относилась к Александру. Похоронил ее мой муж недалеко от Михайловского, в Святогорском монастыре. Да так понравилось ему место, что и себе купил кусок земли для могилы рядом. Я бранила его за грустные мысли, но что поделать.

Не успела она увидеть новую внучку. Да-да, поздравьте нас с дочкой! Родилась она в мае на даче. Вот и займет девочка моя место бабушки на земле. К радости своей, должна признаться: то ли рождение Натали, то ли смерть Надежды Осиповны, то ли поведение Александра растрогали меня так, что душа моя смягчилась. Стала я терпимее к мужу. Он теперь весьма для семьи старается. Нынче и выросшие наши долги, а их к январю было уже 77 тысяч рублей, из них 29 тысяч – частных, не огорчают меня более, как огорчали прежние 60 тысяч.

Положение наше ужасно. Я, кажется, сумела взять себя в руки, ибо иначе пропасть можно. Александр потерял жалованье, под которое даны 30 тысяч долгу из казны, но получил высочайшее разрешение издавать журнал. Он теперь возлагает много надежд на свое дело, надеется выручить 60 тысяч. Стало быть, этой надеждой мы полны, и она придает нам силы.

У Александра случились неприятности после напечатания «Выздоровления Лукулла». Так щастливо сложилось, что разрешение на издание журнала было получено за несколько дней до появления этих злополучных стихов, иначе бы несдобровать. Его Величество сделали ему строгий выговор и, слава Господу, не отменили разрешение на журнал. Зато теперь у него более неприятностей с цензорами, чем могло быть, ибо цензором назначен самый трусливый. А ведь Пушкин хотел было уж отказаться от издания, да Гоголь уговорил его не делать того. Ах, сколь безрассуден муж мой!

Я решилась помогать ему по мере сил. Переговариваюсь с братом Дмитрием о бумаге для журнала, мы по-прежнему ведем тяжбу против Усачева, который не платит за аренду фабрик в Полотняном. Я, извольте, уже столь опытна в подобных делах, что даю мужу весьма строгие предписания. Иначе книготорговцы не преминут воспользоваться мягко-сердием Пушкина и он меньше выручит за журнал, чем мы ожидаем. Муж поручает мне вести многие литературные дела во время своего отсутствия. Я уже не так тоскую от одиночества. Веду дом, имея много мелких хлопот по хозяйству. Озабочена будущим сестер. Все это меня занимает и отвлекает от грустных мыслей, хотя я не совсем оправилась после родов.

К тому же, трезво поразмыслив, я решилась наконец поговорить с братом Дмитрием серьезно и откровенно. Ведь после смерти Дединьки я имею право на наследство, так же как и мои братья и сестры. Намедни написала ему письмо, в коем решительно дала понять, что я в несправедливом положении, что вся тяжесть содержания моей большой семьи падает на моего мужа и что я прошу его с помощью Маминьки назначить мне содержание, равное тому, какое давно уж получают сестры.