«Боярыня Милолика…» – пробормотал стражник Селиверст, опуская голову.
«Я знаю этих людей, – сказала Милолика спокойно, подходя ближе. Ее глаза скользнули по Радомиру, задержавшись на мгновение дольше, чем нужно, с легким любопытством, потом перешли на Веселу. – Это Весела, вдова дружинника Гаврилы, павшего на стене. А этот…» – она сделала едва заметную паузу, – «…гость. Из дальних краев. Ищущий родню в нашем бедствующем граде. Они не шпионы.» Ее тон не допускал возражений.
Стражники переглянулись. «Но, боярыня, вид у них подозрительный… да и с посада нынче мало кто пробивается…»
«Я сказала, знаю их, – повторила Милолика, и в ее голосе зазвенела сталь. – Или ты, Селиверст, сомневаешься в слове дочери боярина Мирослава?»
Лицо стражника побелело. «Нет, боярыня! Простите! Проходите!» – он поспешно посторонился.
Милолика кивнула, затем жестом велела Радомиру и Веселе следовать за ней. Она повела их в сторону от толпы, в тихий переулок у самой стены.
«Спасибо, боярыня, – проговорила Весела, низко кланяясь. – Выручили.»
Милолика остановилась, повернулась к ним. Ее проницательный взгляд снова устремился на Радомира. «Не за что. Долг чести – помнить павших героев, как Гаврила.» Она слегка наклонила голову в сторону Веселы, затем снова обратилась к Радомиру. «А ты… Ты не просто "гость". Я видела твой нож. Работа Людота Коваля. Такого удостаивались лишь сыновья знатных бояр или княжьи дружинники.» Она сделала паузу, давая словам проникнуть. «Радомир. Сын Любогора из Родичишна. Да?»
Радомир вздрогнул. Он не ожидал, что его узнают, да еще так быстро. «Да, боярыня. Я Радомир.»
Печальная тень скользнула по лицу Милолики. «Весть о Родичишне долетела до города. Прими мои соболезнования. Отец твой, Любогор, был человеком чести и твердого слова. Его голос на Вече… сейчас очень не хватает.» В ее глазах мелькнуло что-то – расчет? Сожаление? «Ты пробился через кольцо. Один?»
«Не один. Благодаря Веселе, – кивнул Радомир на охотницу. – И… везению.»
«Везению? – Милолика мягко усмехнулась. – Говорят, на пепелище Родичишна нашли пятерых варягов… обугленных дотла. Как будто молния ударила. Или гнев Перуна.» Она пристально смотрела на него, и Радомир понял, что она знает. Или догадывается. Эта женщина была опасна своей проницательностью. «Везение – это хорошо. Но сейчас Новгороду нужны не везунчики, а люди с… силой. И волей.» Она перевела взгляд на Веселу. «Тебе нужно к своим? К ополченцам у Владычного моста?»
Весела кивнула.
«Иди. Поговори со старостой Харламом. Скажи, что от Милолики. Он примет.» Милолика снова повернулась к Радомиру. «А тебе… Тебе нужен кров и время прийти в себя. Я могу предложить скромную, но безопасную каморку. Недалеко отсюда. Пока не решишь, что делать дальше.» Ее предложение звучало как приказ, но в то же время в нем была доля искреннего участия. И явный интерес.
Радомир колебался. Доверять ли этой знатной боярыне с острым умом? Но выбора особого не было. Город чужой, полный подозрений и страха. «Благодарю, боярыня. Приму вашу помощь.»
(Погоня и первое явление Дажбога)
Милолика кивнула и повела их дальше по узкому переулку, вдоль высокой тыльной стены какого-то боярского терема. Она шла быстро и уверенно, ее плащ развевался. Радомир и Весела следовали за ней.
Неожиданно из-за угла впереди вывалились трое подвыпивших молодцов в потертых кафтанах. Их глаза сразу загорелись алчностью при виде дорогого плаща Милолики и ее жемчужины.
