Она встала и подошла к окну, откуда открывался вид на внутренний двор галереи. Каменная кладка стен, потрескавшаяся и потемневшая от времени, казалась теперь не просто дефектом, а глубокими морщинами на лице старого мудреца, каждая из которых хранила свою историю. Лея сама всегда была одержима поиском скрытых смыслов, но сейчас она чувствовала себя так, словно сама стала частью одного из своих "Осколков Времени" – хрупким, прозрачным фрагментом, через который пробивается свет, обнажая все несовершенства.
На следующий день Артем приехал рано. Лея услышала, как он здоровается с охранником, его голос звучал спокойно и уверенно, без той легкой хрипотцы, что она заметила вчера. Он был одет в повседневную, но стильную одежду – темные джинсы, простая рубашка, на плече висел рюкзак с инструментами. В таком виде он казался еще более естественным, еще более… реальным, чем в строгом костюме.
Его работа началась с тщательного, почти дотошного обследования. Он не просто осматривал, он изучал. Лея видела, как он проводит рукой по старой кирпичной кладке, словно ощупывая ее пульс. Он прикладывал стетоскоп к стенам, слушая их внутренний шепот, а иногда, в местах, где штукатурка отслоилась, он осторожно касался камня, словно боясь причинить боль. Он принес с собой лазерные сканеры, тепловизоры, различные измерительные приборы, которые выглядели как футуристические гаджеты в старинных интерьерах галереи. Его движения были экономичны и точны. Он делал много фотографий, помечал на чертежах каждую трещину, каждую потертость, каждый признак старения.
Лея наблюдала за ним издалека. Она пыталась сосредоточиться на своих делах – договориться с курьером о доставке последних экспонатов, ответить на письма, обзвонить знакомых журналистов. Но ее взгляд постоянно скользил к нему. Она видела, как он склоняется над планами, как сосредоточенно хмурит брови, как его пальцы пробегают по линиям, словно он читает невидимую книгу. Было в нем что-то гипнотизирующее, таинственное, что притягивало ее внимание. Он был не просто технарем, он был художником, который видел красоту в разрушении и потенциал в восстановлении.
В какой-то момент Артем поднялся на высокий строительный помост, который его команда установила ночью, чтобы добраться до потолочных балок. Лея невольно затаила дыхание, когда он ловко поднялся по лестнице, держа в одной руке планшет, а другой проверяя надежность опоры. Сверху он казался еще более сосредоточенным, его фигура вырисовывалась на фоне старинной лепнины, покрытой паутиной и пылью. Он снимал замеры, что-то записывал, периодически делая снимки на планшет.
Лея вспомнила их университетские годы. Тогда он был таким же погруженным в свои мысли, в свои философские концепции. Его способность отключаться от внешнего мира и полностью погружаться в объект изучения всегда завораживала ее. Именно это качество когда-то привлекло ее к нему – он видел мир глубже, чем другие, он искал скрытые связи, невидимые нити, соединяющие вещи. Теперь он применял эту же проницательность к стенам галереи.
Прошло несколько часов. Лея заметила, что Артем спустился вниз и теперь внимательно изучал фундамент галереи. Он опустился на колени, рассматривая трещины в старом кирпиче, словно пытаясь понять их историю, их причину. Он провел рукой по земле у основания стены, затем встал, отряхивая пыль с брюк, и подошел к ней.
