Однажды ему представился шанс взять трофей и без наступления. На соседнее, уже скошенное пшеничное поле с дороги вылетела светло-зелёная «шестёрка». Я и Петрович поехали разбираться. В машине мы обнаружили абсолютно пьяного, босого мужика, без единой царапины на теле. Мужик матерился, требовал курить и сыпал угрозами. Олейник без колебаний вызвал по телефону «Оплот». Дежурный наряд увёз залётчика: во фронтовой зоне соблюдался сухой закон, пьяных задерживали на трое суток. А вот насчёт того, не обзавестись ли «Жигулями», Юрий задумался всерьёз. Однако, поразмышляв, он счёл арест автотранспорта неуместным: то ли потому, что мужик приходился ему дальним родственником, а может, и потому, что у машины вывернуло шаровую опору.
В полдень нас оглушает пронзительный звук. Свист нарастает с бешеной скоростью и, переходя в грохот прямо над нашими головами, так же молниеносно удаляется. Выворачивая шеи, мы шарим глазами по небу в поисках самолёта или следа от него. Ничего не находим.
– И в штаны наложить не успеешь, – резюмирует безуспешные поиски Петрович.
Следующие два дня пролёт повторяется. Мы гадаем – что это может быть? Высказывается предположение: «Крылатая ракета?» Я критикую эту версию, напоминая: крылатые ракеты – оружие очень дорогое, стоит на вооружении немногих, технически развитых, стран, в число которых Украина явно не входит. Что за летательный аппарат носился над нами, остаётся загадкой.
К вечеру на всём доступном для обозрения театре военных действий разгорается артиллерийская дуэль. Начинается из района Красного Лимана, откуда ополчение запускает «Градами». Следом, из-под Снежного, по железнодорожной станции Фащево идут заряды «Смерча». На станции мощно грохочет и в течение десяти минут искрит. Видимо, детонируют подожжённые боеприпасы. Вскоре оттуда начинает жирно коптить. Противник, явно уступая в активности, огрызается по всей линии фронта. В направлении южной окраины Тореза взвиваются дымные прочерки реактивных трасс. Далеко, из-за Саур-Могилы, поднимается гигантский инверсионный столб баллистической ракеты. Ствольная артиллерия ВСУ обрабатывает предместья Шахтёрска крупным калибром. Её утробный рык сливался в рефрен: «…мяса, мяса… мяса…»
Мучнистая клякса фосфорного разрыва медленно стекает над позициями ополчения в район Миуса. По линии горизонта загорается стерня. Колышущиеся сизые копны дыма покрывают приазовскую степь. Багровый августовский закат усеян жёлтыми звёздами пожаров. Мы, беспомощные насекомые, заворожённо следим за битвой богов и титанов.
Это удивительная война – с перебоями, плохо, но всё-таки работает сотовая связь. Моим товарищам постоянно звонят родные и знакомые, чтобы выяснить, кто и куда сейчас стреляет и «что это загромыхало рядом?». В свою очередь, мы узнаём от звонящих о событиях на фронте: кто наступает, что взяли или оставили войска Новороссии. Последние военно-политические сводки нам сообщают по мобильному телефону.
Вскакиваю на четвереньки и задираю голову к рёву. Огненные стрелы летят в сторону села Фащево. Залп производится из района шахты № 20, это не далеко от нашего секрета. Я впервые вижу работу «Града» так близко. Уже ночь, моя очередь отдыхать. Стараясь не растратить ценные минуты сна, ложусь на землю и накрываюсь с головой. Как только начинаю «плыть», неподалёку троекратно грохочет. – «Достреливают… Странно – три снаряда?»
