Психолого-историческая реконструкция социальных трансформаций российского интеллектуального поля на рубеже XIX-XX столетий как фактор становления феномена советской интеллигенции. - страница 6

Подобная атмосфера определяла течение многочисленных ментально-психологических процессов, определявших видоизменение массового сознания на фоне «глобальной трансформации культуры, ставшей неотъемлемой частью изменений в политической и социальной сферах»43. С учетом многогранности культурно-психологического ландшафта империи в ее развитии в этот период обнаруживаются три взаимоисключающих, но все же взаимопроникающих друг в друга тенденции: либерально-демократическая, традиционалистски-элитарная и пролетарская, объединенные в значительной степени фактом признания существования «человека массы», ставшего основным субъектом серии «ментальных революций», последовательная смена которых определила становление «социалистического общества», демонстрируя формирование локально культурной парадигмы, повлиявшей за счет «психоконструирования» на различные аспекты процесса государственного строительства. Истоки этого процесса отчетливо прослеживаются в ментально-психологическом и социокультурном развитии Российской империи рубежа XIX-XX веков.

Как отмечает Н. А. Хренов, «…восприятие истории, характерное для рубежа XIX–XX веков, удивительным образом соответствует настроениям, во власти которых находятся наши современники рубежа уже ХХ – XXI веков»44, что связано с возникновением особого настроения «конца истории, когда все уже высказано до конца». Подобное явление социокультурной жизни европейской цивилизации традиционно именуется декаденсом.

Как подчеркивает А. И. Мисуно45, подобный феномен уместно рассматривать в качестве особой философской категории со своей собственной неоархаической космологией, проецирующейся, по нашему мнению, в трансформации массового сознания и формирования особого ментально-психического ландшафта, породившего феномен революции ментальности, трактуемой нами как декаденсная.

Находит выражение этот феномен в формировании особого типа мировосприятия, о чем упоминают такие исследователи, как В. А. Крючкова46, В. М. Толмачева47, К. Н. Савельев48, а также ряд иных авторов сводимого к одному из известнейших принципов дзен буддизма – «форма есть пустота, и пустота есть форма», что зачастую приводит целый ряд исследователей к тезису о размытости дефиниции декаденса, как подчеркивает Н. А. Панов49, выделяя следующее: «Нельзя говорить о четко очерченной дефиниции и даже о преемственности и корректности использования этого термина»50.

В целом декаденс – это в первую очередь одно из порождений эпохи кризиса позитивизма, развивающееся на фоне продолжения урбанизации и соответствующих трансформаций массового сознания, формирующих новый тип личности и совершенно иные социокультурные реалии, которые также имели свои локальные особенности. При этом истоком описываемого феномена стала Франция.

Стоит заметить, что декаданс как форма мироощущения (постулирующая концепт вырождения общества и цивилизации) оформляется во Франции, недавно пережившей «военную тревогу», продолжавшей помнить о национальном позоре – поражении во Франко-прусской войне как антиподе такого непрекращающегося карнавала, символом которого стали многочисленные парижские кабаре и кафе, некоторые из которых, такие как «Гидропаты» и «Черный кот», стали прибежищем тех, кто «были известны под названием «декадентов». Оно придумано было для них в насмешку одним критиком, но, подобно нидерландским «гезам» (нищим), смело и гордо принявшим это унизительное название, и бывшие «гидропаты» стали называть себя «декадентами», бросая этим вызов критикам»