«Хватит. Значит ничего. Нет ничего!» — наконец решил он.
Ощущая себя уже не местным, а непонятно как забредшим чужим, Дрей планировал:
«Бабку на плечо, и в город. И все, не слушать. Баста. А они пусть играют дальше в подвязки, вязальщики сраные».
Тяжелые мысли прервал плеск воды, чей-то сдавленный стон, бульканье и опять плеск.
Нехотя отвлекаясь от безбрежно-темной пучины неба, Дрей с досадой приподнялся на локтях, возвращаясь к земле. Волки — не Змеи, в темноте видят не тепловые пятна, а серые сумерки. Дрей щурился, пытаясь разглядеть, что там черное барахтается в воде. Через несколько мгновений по сочетанию звука и запаха, определил.
«Еще один кусок дебила».
«Кусок дебила» явно тонул, захлебывался и уже едва держался. А река была сильной. На звезды с таким соседом уже не смотрелось, о философии не думалось, и Дрей, матерясь на все стороны света сразу, скинул ботинки и вынужденно потащился в реку. Холодная ночная вода обожгла стопы, поднялась по ногам. Сильное течение тут же накрыло, поволокло за собой, смывая с носа запах бешеной травы с кабанчиком. Широко взмахнув руками, Дрей погреб.
Тонущий уже уходил под воду. Дрей едва успел схватить его за шкирку, поднять нос над водой. Потом потянул дергающееся тело к берегу, выволок на берег и уже там от души вломил по худой спине: помогал выбить воду из легких. Едва не добил. Выловленный дохляк долго кашлял, ползая в траве, что-то невнятно бормотал, от чего опытный Дрей понял, что тот еще и уделанный. Ночь окончательно превратилась в дерьмо, теперь еще и откровенно жидкое.
— Кто такой? Откуда? — Дрей встряхнул вялое тело.
— Ме-мм-и-с... На...п.. ри! Я! — невнятно сообщило тело.
— Сейчас тебя в реку обратно положу, сученыш, — не шутя сообщил Дрей, зло выжимая из носков речную воду. — Слово скажи.
— Ммам—ма...
Дрей заинтересованно посмотрел на реку.
— Ри... са... ия... — проскулил щенок.
«За что мне все это?» — устало подумал Дрей, глянув на небо. Ответов там не рисовали, поэтому он глаза отвел, поднялся. Обделанный сосунок не мог даже идти и Дрею пришлось взвалить его на плечи. Куда нести этого вшивого плывунца, он уже понял.
Глава 7. Неожиданное плечо
Порой единственным реальным убежищем и укрытием от внешнего мира становится кровать. Одеяло превращается в низкое обволакивающее небо, подушка и матрас становятся опорой, и вот ты уже в другом мире, который принадлежит тебе одной. Там пушистое небо, мягкая земля; там нет проблем, а вместо них есть все, что ты можешь вообразить. Это второй дом, который, в отличие от первого, ничего от тебя не требует. Накройся одеялом, закрой глаза и войди.
Но когда внешний мир тянет за руку, укрыться в убежище не получается. Я лежала в кровати, по ощущениям, целую вечность, но уснуть никак не удавалось из-за необъяснимой, сложной тревоги. Грудь распирала такая гнетущая тяжесть, что лежать становилось все тяжелее, и я, наконец, вскочила. Пытаясь успокоиться, начала метаться по комнате, но получалось только накручивать себя еще больше.
День был ужасным, долгим. Всех то ли солнце прижгло, то ли осы покусали. Мама капризничала: сначала отказалась есть кашу, говорила, что горячая; потом не пожелала есть холодную. Все ей не нравилось. Не захотела и делать гимнастику, поворачиваться. Я рассердилась, ведь ей нельзя лежать в одном положении, и в какой-то момент, тягая её, потянула плечо. Накричала на нее. Мама заявила, что я сама виновата, я... Поругались мы, в общем.
